Целью Тимура были не только грабежи

Современные узбекские исследователи также пишут, что Тимур и Тимуриды на восточной границе своего государства постоянно защищались от кочевых могулов Семиречья (как и на северной границе — от кочевников Дашт-и Кипчака). О «защите страны от нашествия кочевых узбеков и могулов» неоднократно говорит Б. А. Ахмедов. Наконец, И. М. Муминов пишет, что в первый период (до 1386 г., т. е. как раз в период большей части походов Тимура в Могулистан) все усилия и стремления Тимура были направлены на создание в Мавераннахре вместо «Чагатаева улуса, идущего к упадку, сильного государства», что его действия как государственного деятеля якобы отражали интересы народных масс Мавераннахра, боровшихся, «против междоусобных войн, своеволия мелких феодальных правителей, против набегов разбойничьих войск могулистанского ханства и Золотой Орды».

Автор совершенно не показывает, за счет чего, каких жертв, лишений, страданий соседних народов осуществлялось создание этого «сильного государства» в Средней Азии. Такого рода оценка деятельности Тимура является односторонней, идеализирующей его личность . Справедливо отмечая грабительский характер «войн, которые вел Тимур за захват территорий Индии, Ирана, Закавказья, Египта, Турции, южных районов Руси», автор по непонятной причине не включил в это число Ак-Орду, Золотую Орду, Могулистан, Кашга- рию. Разве походы в эти страны не носили грабительский характер, не преследовали цели захвата этих стран? Роль деятельности эмира Тимура в истории народов Казахстана абсолютно отрицательна; крайне ошибочно мнение, что в Юго-Восточный Казахстан Тимур ходил только за тем, чтобы отразить нападения живших здесь кочевников на оседлые районы Средней Азии. Если первые 3—4 похода хотя бы внешне прикрывались (в сочинениях тимуридских авторов) необходимостью наказать, отомстить за набеги могульских феодалов на Мавераннахр, то захватнических целей последующих походов (начиная с 1377 г.) не скрывают даже тимуридские панегиристы, всячески и неоднократно подчеркивающие «необходимость истребления», «искоренения» населения Юго-Восточного Казахстана и Киргизии, подчинения его Тимуру. Массовые истребления населения как во время многочисленных сражений (а каждый взрослый мужчина у кочевников был, как известно, воином и принимал участие в сражениях), так и при столкновениях вторгшихся войск с небольшими по численности группами местного населения, а также часто упоминающийся всеми тимурид- скими авторами угон кочевого населения в плен, переселение остатков разбитых улусов и племен в пограничные районы Мавераннахра — эта потеря людских ресурсов значительно уменьшила хозяйственно-производственные возможности края. Тимур переселял массы кочевого и полукочевого населения с целью увеличения численности податного населения в своем государстве, что в те времена при сравнительно малой плотности заселения имело большое значение.

Целью Тимура были не только грабежи, захват огромной добычи и истребление населения и как результат этого — дезорганизация хозяйственной, внутриполитической жизни, ослабление военной силы, а вместе с тем и внешнеполитических возможностей местных правителей. Он имел в виду и прямой захват, присоединение этой территории как вассальной. Выше приводились примеры, свидетельствующие о захватнических стремлениях Тимура в Могулистане. При возвращении с Йулдуза из похода 1389 г. Тимур оставил правителем в Могулистане (хакимом) своего сына Джанах-Шаха бахадура, очевидно, вынудив Хизр-Ходжу стать в вассальные отношения; выше упоминалось свидетельство Мирхонда об отказе Хизр-Ходжа-хана от власти в Могулистане. Позже Могулистан был подчинен (правда, формально) тимуридскому наместнику в Ташкенте.

В результате походов Тимура в Могулистане еще больше ослабла государственная власть, усугубилась феодальная раздробленность, расширились междоусобицы, затормозился процесс этнического сплочения тюркских племен Семиречья и Тянь-Шаня в народности. Феодальные усобицы, распад государства на отдельные феодальные владения, равно как и внешние вторжения, одинаково отрицательно сказывались на консолидации близких тюркских племен (в Ак-Орде — в казахский Средний жуз, в Могулистане — в казахский Старший жуз). Слабость центральной власти в Могулистане в 70—80-е гг. XIV в., сконцентрировавшейся в лице Камар ад-Дина дуглата, который пытался сплотить вокруг себя все могульские племена Юго-Восточного Казахстана и Киргизии, облегчила задачу Тимуру. Как было показано, Тимур легко разбивал одно племя за другим, одного улусного владетеля за другим, так как феодально-племенная знать, занятая междоусобной борьбой за власть в стране, не сумела объединить свои силы, чтобы противостоять завоевателю, хотя попытки были не только в рамках могульского государства, но и с родственным тюркоязычным населением соседней Ак-Орды.